[Reiter]

СЛОН И МОСЬКА

История эта произошла в конноспортивном клубе, который находился в пригороде одного из российских мегаполисов. Принадлежал клуб хозяину самой крупной в регионе транспортной компании и сети строительных супермаркетов Ларионову Игорю Владимировичу. Невысокий, черноволосый мужчина, лет 40, на первый взгляд производил впечатление менеджера средней руки, с которым при беседе можно особо не церемониться. Но это была всего лишь маска, успешно созданная и поддерживаемая Ларионовым. Те, кто сталкивался с ним первый раз, как правило, попадались на эту удочку. Остальные, кому была уже знакома бульдожья хватка владельца «Северной Транспортной Компании», старались завершить переговоры как можно скорее. Холодный пронзительный взгляд черных, как ночь, глаз Ларионова, его неторопливая, бесстрастная, но буквально гипнотизирующая собеседника манера вести разговор, заставляла практически всех деловых партнеров подписывать договора именно на тех условиях, которые предлагал Игорь Владимирович.
В молодости Ларионов около пяти лет занимался конным спортом - конкуром. Лавров на этом поприще он не снискал, но любовь к лошадям осталась на всю жизнь. И когда появилась возможность построить хороший конный комплекс, Игорь Владимирович, не задумываясь, принялся за дело. Он начисто проигнорировал предупреждение своих финансистов, что прибыль от клуба, если она будет вообще, достанется только его наследникам. Причем никак не раньше внуков.
Справедливо считая себя дилетантом в области строительства конюшен, Ларионов пригласил двух профессионалов, с которыми почти неделю разъезжал по всему пригороду, подыскивая хорошее место. Разумеется, это место было найдено. Игорь Владимирович выкупил в собственность три гектара земли и начал строительство. В процессе постройки Ларионов сменил трех подрядчиков, уличив первого в краже стройматериалов, а второго в приписках. Третий усвоил печальный опыт коллег и даже не помышлял о чем-то подобном, работая на совесть. В итоге через 2 года на том месте, где раньше было чистое поле, возник современный конноспортивный комплекс. Там были два плаца (отдельно для выездки, отдельно для конкура), огромный отапливаемый крытый манеж, добротная конюшня на 80 голов с просторными денниками. И масса вспомогательных построек, призванных улучшить условия содержания лошадей. Людей тоже не забыли. Комфортабельные раздевалки и душевые, кафе и небольшой ресторанчик способствовали тому, что при открытии комплекса в первый же день половина денников (мест, где содержатся лошади) было уже занято. Гордился клуб и своими левадами просторными, с хорошим ограждением. Левады, находящиеся на достаточно большом удалении от основного корпуса, ограждать не стали, просто обнесли электропастухом. Чаще всего туда выпускали кобыл с жеребятами. Персонал в клуб, за исключением низшего звена конюхов, уборщиц, Ларионов отбирал сам. Начальника конной части - начкона по конной терминологии - он взял на работу примерно за полгода до окончания строительства. Игорь Владимирович знал, что Геннадий Михайлович Гривцов был профессиональным спортсменом, одним из лучших в стране. Гривцову прочили карьеру олимпийского чемпиона. Но в свое время судьба подставила ему подножку недоброжелатели загубили его основную лошадь и вспыльчивый спортсмен, правдами и неправдами нашедший негодяя, учинил самосуд. Получив по приговору суда 2 года условно, Гривцов начал выпивать. Но даже это не остановило Ларионова, когда он решил сделать Геннадия Михайловича начконом. И не прогадал. Жена Гривцова нашла слова и методы, чтобы тот завязал с зеленым змием. Около года назад Гривцов овдовел. Оформив городскую квартиру на своих детей, он переселился в клуб. Помимо исполнения обязанностей начкона, Гривцов тренировал спортсменов, занимающихся конкуром. Учеников у него было мало. Не потому, что желающих не находилось. Геннадий Михайлович правил в клубе железной рукой и как начкон и как тренер. Немногие выдерживали требования, которые предъявлял Гривцов к персоналу и ученикам. Но те, кто оставался с ним, очень уважали начкона. Только им он разрешал звать себя Михалычем. Ну и Ларионову, конечно. Михалыч был единственным человеком в клубе, кто мог позволить себе в неформальной обстановке назвать Ларионова по имени. А также спорить с ним до хрипоты по любым вопросам. Впрочем, были в клубе и другие тренера, поэтому у всадников был выбор.
Основным видом деятельности клуба считался классический конный спорт конкур и выездка. Но был организован и прокат, то есть занятия для начинающих. Любой человек, ребенок или взрослый, искренне любящий лошадей, мог прийти и попробовать себя как всадник. Для этого Ларионов специально купил 15 лошадей. Отбирал их, разумеется, Гривцов. Лошадки были не ахти каких кровей, но в то же время покладистые и дружелюбные. Поэтому от желающих приобщиться к «таинствам» верховой езды отбоя не было. Старший тренер групп начинающих всадников строго следил за тем, чтобы прокатные лошади работали не больше трех смен в день и выглядели не еле передвигающими ноги заморышами, а были энергичными и веселыми.
Как и на любой другой конюшне, кроме лошадей, были здесь и собаки. Целых семь. Шесть из них охраняли территорию и считались «штатными сотрудниками» клуба. А о седьмой стоит рассказать отдельно.